Встречали нас как героев-освободителей

Айбулат всегда видел себя военным. Он окончил не обычную среднюю школу, а кадетский интернат. Несколько лет мальчик прожил в казарме, детство и отрочество прошли в берцах, затем была армия – служба в морской пехоте. Но после жизнь молодого человека неожиданно приняла другой ход – нефтекамец устроился на работу в нефтяную отрасль. Однако мечта однажды стать офицером всё не отпускала. Когда началась специальная военная операция, Айбулат понял, что его место там, на полях сражений. Весной он подписал контракт и вернулся к привычной для себя полевой обстановке. «Адаптировался быстро. Конечно, климат там другой, голова часто болела, вода была непривычной, но буквально меньше недели ушло на привыкание. Наверно, это потому, что с шестого класса я жил в казармах, потом работал вахтовым методом, привычный ко всему в общем. Интересная история позывного - обычно бойцы сами выбирают их себе, а у меня получилось так, что его придумали сослуживцы. У нас в отряде штурмовиков почти все ребята – русские, а я один мусульманин. Поэтому, наверно, и прозвали меня Туристом, странник, мол», - улыбается Айбулат.

Но то, что происходит в зоне проведения СВО, неспешным туристическим походом или безмятежным странствием точно не назовёшь. Боец увидел многое: потери, слёзы горя и… слёзы радости. «У меня перед глазами всё ещё стоят лица жителей ЛНР. Я входил в состав одной из бригад, освободивших ЛНР, в частности, Лисичанск. Поэтому мы в числе первых вошли на эти территории и видели реакцию местных. Они встречали нас как настоящих героев-освободителей, благодарили и всячески пытались помочь. Я тогда испытал ни с чем не сравнимые эмоции. Почти все, кого я тогда там встретил, были не украинцами, а русскими. Познакомился с двумя женщинами, чьи мужья погибли здесь в 2014-2015 годах, когда всё только начиналось. Они не были военными, просто попали под обстрел. Когда-то две счастливые семьи приехали работать в шахте, получили распределение, квартиру и машину. А потом в их жизни настала чёрная полоса…», – рассказывает Турист.

Увы, чёрная полоса вскоре настала и в жизни самого Айбулата. В одном из боёв он получил серьёзное ранение, проходил долгий курс лечения и продолжает восстанавливаться до сих пор. «Не ожидал, что здесь ко мне отнесутся с таким дружелюбием, был приятно удивлён. Встретили как полагается, всегда узнают, как у меня дела, не нужна ли помощь, это приятно. Без поддержки я не остался: обеспечивают и медикаментами, и лечением, регулярно хожу сдавать анализы», - говорит Турист. 

 За доблестное служение нефтекамец награждён орденом Мужества. Были у него и другие награды – «За освобождение ЛНР» и «За освобождение Лисичанска», но их вручали в полевых условиях, все они пропали во время боёв. Когда думаешь о том, как выжить, забываешь обо всём остальном.

Что делает Турист теперь, чем занят? Он продолжает восстанавливаться, врачи говорят, что парень идёт на поправку и однажды сможет вернуться в строй. «После ранения я думал, что на этом моя карьера военного и закончится. Не представляете, как я был счастлив, когда узнал, что мне предлагают продлить контракт! На целых пять лет! Это значит, я смогу попробовать себя и танкистом. Штурмовиком уже не пойду, а вот на тяжёлой технике в экипаже поезжу с удовольствием. Я нашёл свое призвание, в какой-то другой сфере себя не вижу, моё место там», - уверен боец.

Но Турист занимается не только восстановлением сил. Айбулат, можно сказать, является социальным координатором. Он круглосуточно находится на связи с военнослужащими, они созваниваются и обмениваются сообщениями. «Я даже номер сменил на более запоминающийся, чтобы в случае чего ребята всегда могли со мной связаться, ведь выучить такую комбинацию цифр просто. Ко мне обращаются по разным вопросам: это и выплаты, и льготы, и гуманитарка, и какие-то личные просьбы – навестить семью, узнать, как дела у близких. Чем могу помогаю, работаю в связке с Центром поддержки СВО. Если на какие-то вопросы у меня ответа нет, перенаправляю к Артуру Гарипову и Яне Ипаевой, они в курсе всего. Мне предлагали вести уроки мужества в школах, но пока я к этому не готов, совсем нет времени, дни расписаны по часам. С нетерпением жду возвращения, близкие меня поддерживают. Свою семью пока не завёл, но у меня есть родители. Конечно, поначалу они даже слышать не хотели о том, что после ранения я захочу вернуться на СВО. Но потом поняли – я свой выбор сделал и от своего решения не отступлюсь», - тверд Айбулат.