Наш отец был очень строгим и суровым человеком. Ему досталась непростая судьба. В нём ощущалась такая мощная энергия, а две контузии, которыми его наградила война, сделали его характер резким и взрывным. В детстве мы боялись даже одного его взгляда. Но потом, когда выросли, мы часто вели с отцом разговоры о жизни, о судьбе страны. Он был парторгом в своём трудовом коллективе, от начала до конца прочитывал газету «Правда», ну а я тоже привыкла находиться в курсе политических дел, поскольку в институте мы изучали истмат, диамат и научный коммунизм и от нас требовалось быть «политически подкованными». В тех беседах с отцом наши мнения в чём-то не сходились, и мы жарко спорили, оба вспыльчивые и горячие! Мне так дороги те моменты…
Но о войне отец не любил рассказывать. А воевал он с 1939 года. Сначала пошёл добровольцем на финскую войну. Потом прошёл Великую Отечественную. Воевал на 3-м Белорусском фронте в железнодорожных войсках рядовым. Победу встретил под Кёнигсбергом. Дальше их направили на японскую войну. Отец вернулся в родную деревню только в 1948-м. И только в 34 года женился на моей 19-летней маме. Отец был награждён несколькими медалями, помню, мы были маленькими и играли ими. Тогда было много пришедших с войны фронтовиков, и особого внимания со стороны государства к ним не было. У всех жизнь была тяжёлая, все простые люди трудились изо всех сил, надо было семью кормить, детей растить, не до почестей было. Позже отцу был вручён орден Отечественной войны II степени.
В 1949 году родители приехали жить в Николо-Берёзовку. Построили небольшой дом, посадили яблоневый сад. И какими бы трудными ни были времена, всегда с гостеприимством встречали в нём бывших односельчан. Часто в дом приходили колхозники, приезжавшие по делам в райцентр, и хотя своя семья была в семь человек, со всеми рады были поделиться ужином, и всем доставалось место для ночлега.
После войны отец пошёл учиться в вечернюю школу. Когда через десятки лет я встретила одну из его учительниц, Галину Демьяновну Созыкину (я делала материал о её муже-фронтовике и была у них в квартире), то она, увидев меня, спросила: «А Вы не Гарипова дочь?». Учительница вспомнила, что «он был очень уважительным, аккуратным, приходил с тетрадочкой, вот тут, за пазухой». И мне было очень приятно, что она вспомнила моего отца – через пятьдесят с лишним лет, и что я похожа на него. Отец очень ценил образованных людей и всем нам, четырём дочерям, дал высшее образование. Мы его не подвели, все выучились и успешно работали, создали семьи, воспитали детей, которые теперь растят своих детей. Жизнь продолжается.
Но у отца учиться дальше возможности не было, хотя он очень тянулся к знаниям, он очень любил жизнь во всех её проявлениях, живо интересовался всем. Работал он на простых работах: был охотоведом, работал в рыбнадзоре, потом был завскладом в заготовительной конторе потребсоюза по приёму пушнины и разных продуктов из колхозов. Почётные грамоты и благодарности говорят о его трудолюбии и ответственности. На пенсию вышел в 65 лет. Но и потом был активным человеком. Участвовал в деятельности уличного комитета, часто бывал в поселковом совете, где решались разные общехозяйственные дела.
Он был коммунистом, верил в советские идеалы, постоянно говорил, как далеко шагнула наша страна после революции. В последние дни жизни собирал подписи против политики Ельцина, которая вела к развалу страны. Это был февраль 1994 года. Отец был энергичный и моложавый, никто не верил, что ему было почти 80 лет.
Когда его не стало, мы нашли блокнот с его стихами о войне на татарском языке, несколько лет назад они были напечатаны в моём переводе в газете «Красное знамя». А совсем недавно, когда сестра с мужем перестраивали родительский дом в Николо-Берёзовке, нашли вот этот немецко-русский словарик. Как он попал к отцу – был ли взят из кармана убитого гитлеровца или найден в немецком доме – нам неизвестно. Но осторожно перелистывая страницы, мы вчитываемся в слова и фразы, предназначенные для общения немецких солдат и офицеров с русскими людьми. И сам собой напрашивается вывод, что составители словаря имели в виду вполне определённые ситуации: когда гитлеровец допрашивает русского и когда русские работают на немцев. Судя по этому словарю, других вариантов общения не предполагалось.
Вот вопросы, которые предлагает словарь (русские слова с немецкой транскрипцией): «Как называется ваш комиссар (командир)? Сколько оружия в вашей батарее? Сколько танков в вашем полку?»
А вот задания, которые выдаёт немецко-русский словарь: «Работа начинается в пять часов утра. В восемь часов вечера конец работы. Работайте скорее! Запрягайте лошадей! Возьмите грабли, лопаты, топоры! Принесите воды! Покормите скот! Возите навоз на поле! Трое из вас в огород, а семьи (или семь – тут непонятно) в поле!»
Все эти выражения начинаются с подзаголовка Gebrauchliche Redewendungen, что в переводе значит «Полезные фразы».
Есть и ругательства: «Держи морду, жулик! Убирайся к черту, сукин сын!»
Слова в словаре подобраны тоже определённого толка: «нарушение, прятать, прогонять, управление, запрещение, расход, преступление, подозрение». Они идут с подзаголовком Die gebrauchlichsten Worter, что в переводе означает «Самые полезные слова».
Получается, советские люди воспринимались или как военные враги, или как рабы. И не иначе. И это прямой ответ некоторым ныне живущим гражданам, кто полагает, что не надо было выносить все эти страдания военных лет, а надо было просто сдаться сильному врагу, и сейчас жили бы мы тут, как в Германии. Нет, в словаре гитлеровца нет слов о нормальных равноправных человеческих отношениях.
Этот словарь – ещё одно документальное свидетельство фашистских планов порабощения нашей страны. Так что все жертвы советского народа были не напрасны. И память о той страшной войне должна быть вечной и неизменной. Пусть и все будущие поколения помнят и высоко чтят Великую Победу. Для моего отца, как и для многих фронтовиков, День Победы был самым главным праздником. Пусть он таковым и будет для нашего народа всегда.