Женщины на войне

В пекле войны

Окончен учебный год. 20 июня 1941 года в Дюртюлинской средней школе №2 состоялся выпускной вечер. Вручая аттестат зрелости, директор школы спросил у Ханы Шафеевой:

- Как думаешь начать свой самостоятельный жизненный путь?

- Пойду учиться.

- Если не секрет, то куда?

- Нет, теперь уже не секрет, - смело ответила девушка, - хочу стать врачом.

На следующий же день Хана выехала в Уфу для поступления в медицинский институт. На пароходе пассажиры узнали о начале войны. Столица встретила их тревожной, возбуждённой. «Моё место там, на передовой», - рассуждала Хана и, не переступив порога института, вернулась в Дюртюли. С пристани она пошла в райком ВЛКСМ.

- Я комсомолка. Мне восемнадцать лет. Хочу на фронт, - сказала Хана.

- В искренности твоих слов не сомневаемся, - ответили ей, - но с фронтом тебе придётся немного подождать. Придёт время, сами скажем. А пока за дело: у нас не хватает учителей.

- Раз надо, так и будет, - ответила девушка.

Вскоре Шафееву направили в Бирск, на педагогические курсы. С сентября начала работать учительницей в Байгильдинской семилетней школе. Учителя-мужчины один за другим ушли на фронт.

В начале апреля в районном отделе народного образования Хана узнала, что девушки собираются на фронт.

- Да, - подтвердили в райкоме комсомола, - мы тебя не забыли: в списке уходящих на фронт значится и твоя фамилия. На днях будет медкомиссия. Вызов получишь.

А в мае 1942 года Шафеева оказалась в зенитно-артиллерийском полку на Сталинградском фронте.

- Я стала связистом, - вспоминает она военные годы. - Ростом была самая маленькая, и поэтому обмундирование было велико. Некоторое время пришлось ходить в гражданской одежде. На мне был красный берет. Это заметили немцы. Когда я шла на дежурство, их истребитель стал издевательски кружиться надо мной. И, как говорится, на свою голову – взяли его на прицел наши зенитчики.

20 августа объявили воздушную тревогу. Сталинград горел, небо гудело от самолётов. Наши Ил-2, как птицы, летали между вражескими самолётами, стреляли, таранили. Земля дрожала от разрывов бомб и стрельбы зениток. Никогда не забудет Хана тот день, как она с несколькими бойцами ездила за продуктами на один из волжских островов. Их обстреляли с воздуха. Вода столбами поднималась вверх. По реке плыл мазут – от разбитых судов с нефтепродуктами. Но задание Хана выполнила.

К осени девушки были направлены в госпиталь на берегу Волги, где ухаживали за тяжелоранеными бойцами.

- Видели тяжкие муки, смерть солдат, - рассказывает Хана Шафеева. - Когда Волга замёрзла, оставшиеся части полка пешком направились за Дон. Здесь в составе 748-го зенитно-артиллерийского полка встали на оборону моста через реку.

Вскоре отремонтировали мост через Дон. Эшелоны двинулись на запад. Был освобождён Харьков, и полк оказался в тылу. В июне 1944 года его перебросили в Западную Белоруссию.

Помнит Хана разрушенный Смоленск, Минск с пустыми улицами, безлюдными домами. Помнит узловую станцию Барановичи, где им пришлось вести борьбу против остатков власовских банд. Никогда не забудет она, как однажды пошла в полк с донесением от командира батареи. Шла тёмной ночью через кладбище. Кругом деревья, склепы, кресты, надгробные камни. Страшно было, но идти нужно – таков долг солдатский. Ничто не остановило храбрую девушку. Она выполнила задание.

В День Победы она была в Барановичах. В августе 1945 года вернулась в Дюртюли, стала работать учительницей физкультуры в средней школе №2. Через некоторое время выехала к родственникам в Узбекистан. И осталась там. Вышла замуж. Незаметно прошло 13 лет. Неожиданно пришло горе: умер муж. Но оно не сломило Хану. Она вырастила, воспитала сына и дочь. Из школы Хана Закиевна перешла на работу в торговую сеть – стала бухгалтером. С этой должности и ушла на заслуженный отдых. Но без дела не сидела, часто встречалась с молодёжью, рассказывала об ужасах войны, призывала жить и трудиться во имя мира на земле.

«Вернись с победой, доченька!»

Вот уже два месяца, как Хадимулла-ага и Уркия-апа ждут письмо с фронта от дочери Зайтуны. В ожидании кажутся длиннее не только дни, но и часы, минуты. От слёз у Уркии-апы опухли глаза. «Неужели ты погибла на поле боя, моё дитя? Ты, старик, не горюешь, наверное: глаза у тебя сухие», - упрекает она мужа.

Тот молчит. Ему, участнику Первой мировой войны, хорошо известно, что такое война, поэтому на упрёк старухи он сухо отвечает:

- На войне всякое бывает. Надо терпеть. Лишь бы была жива...

А если не жива? Об этом страшно и думать. В это время послышался скрип ворот. Это забежала девушка-почтальонка:

- Вам письмо с фронта.

Но письмо было не от Зайтуны, а от командира батальона Воронцова. Из той части, где служила дочь. Он писал о Зайтуне. От имени командования выразил благодарность Хадимулле и Уркие за то, что они вырастили такую смелую и скромную девушку.

От радости Уркия-апа заплакала. А Хадимулла-ага задумался. Перед его глазами прошли минуты расставания с дочерью.

Шёл 1942 год. Положение на фронтах было тяжёлое. Фашисты приближались к Волге. Молодая учительница из деревни Нижний Манчар Зайтуна в пятый раз пришла к военкому с просьбой отправить её на фронт.

Осмотрев с ног до головы девушку, военный комиссар сухо сказал:

- Первого апреля приходите на комиссию.

В начале мая Зайтуна и другие девушки были в Уфе, а через некоторое время – в Сталинграде.

Зайтуна прошла курсы бойца воздушно-наблюдательного поста. Тогда Сталинград переживал напряжённые дни. С приближением врага к городу положение у воздушных наблюдателей становится всё более опасным. Немцы бомбят днём и ночью, их самолёты кружат над городом, словно вороны перед дождём.

Декабрь. Сквозь подошвы ботинок холод поднимается по всему телу. Старая шинель туго затянута ремнём. Ночь. Ни зги не видно. Зайтуна стоит на посту. Взор на небо. Вдруг слышится гул моторов: «Мессеры». Зайтуна бросилась в землянку. «Урал, Урал, я Иртыш, слышите?» Трубка молчала. «Значит, обрыв провода», - мелькнула мысль у девушки. Вблизи раздался сильный взрыв бомбы. Ему ответили наши зенитчики. Медлить было нельзя. Необходимо срочно восстановить связь.

- Зина! Ты иди на пост, а ты, Фая, сиди у телефона, - приказала Зайтуна боевым подругам и, повесив на одно плечо катушку провода, а на другое винтовку, выбежала из землянки. Катушка весила около двадцати килограммов, но Зайтуна осторожно ползла, не чувствуя ни тяжести, ни страха. Лишь бы найти и быстрее исправить повреждение. Но где же обрыв?

Вдруг ракеты осветили небо. Одна из них упала рядом с Зайтуной. Это помогло девушке увидеть место обрыва на линии. Она обрезала кусочек провода и соединила обрыв. По спине пробежал холодок. Вскоре охватила дрожь. Когда стало видно землянку, она хотела встать, но не получилось, не слушались ноги, они были обморожены.

Когда Зайтуна пришла в сознание, увидела подруг, хлопотавших возле неё.

Девушки обернули её ноги шинелью и держали в руках кружку с горячим чаем. «Есть ли связь?» - это был первый вопрос Зайтуны. Девушки кивнули. Зайтуна снова потеряла сознание. Подруги хотели её отправить в госпиталь. Однако сложившиеся обстоятельства помешали этому.

Только через две недели удалось отправить Зайтуну в госпиталь, в Камышин.

Осмотрев больную, врачи сказали:

- Надо ампутировать ноги.

Девушка не согласилась. «Если так, то умру стоя, но из строя не выйду», - ответила она. Её стали лечить. Молодой организм начал постепенно осиливать боль. В госпитале Зайтуне сообщили две радостные вести: ей присвоили звание младшего сержанта и её наградили медалью.

Девушка вышла из госпиталя только в мае 1943 года. К тому времени Красная армия, освободив Сталинград, развернула наступление по всем фронтам. Зайтуне предложили вернуться в тыл, но она вспомнила слова отца, сказанные перед уходом на фронт: «Возвращайся с победой, доченька!»

Зайтуна осталась телефонисткой на Третьем Украинском фронте. Дивизия, в которой она служила, участвовала в освобождении Румынии, Болгарии, Югославии и Венгрии.

Через три с лишним года, 12 ноября 1945 года, Зайтуна Хадимуллина вернулась в родное село Куккуян. Об отдыхе и не думала. С большим вдохновением снова стала учить детей. Вышла замуж. Вместе с мужем вырастила троих детей. В предпенсионные годы работала заведующей детским садом.