Радовала осень своим теплом и многоцветием. Вслед за берёзами начали примерять карнавальные наряды и другие деревья. Зарумянились клёны, забагрянились осины и черёмухи, на рябинах листва слилась с рубиновыми гроздьями ягод.
Каждое утро, раздвигая шторы, я отмечала перемены в наряде белоствольной красавицы. Какой невидимый художник-модельер, веселясь, раз за разом менял наряд на своей модели?! Вчера она была в лоскутном сарафане, а сегодня уже на ней парчовая накидка. Вот и по подолу пошли разводы, шитые сусальным золотом. День за днём и настал тот час, когда предстала она во всей своей царственной красе. От макушки и до самой нижней веточки стояла торжественно-тиха, облитая то ли золотом, то ли самим солнцем на фоне пронзительно-синего неба. Сердце замирало от такой красоты! В те дни мы с внучкой подолгу любовались этим чудом нерукотворным. И глаза, и сердце, и душа наполнялись тихой радостью.
И до сих пор, стоит только прикрыть глаза, вижу эту осеннюю феерию.
В любую пору хороша берёзонька! По весне, только повеет с юга теплом, оживут, проснутся упругие веточки, нальются соком, побагровеют на вешнем солнышке. А сойдут снега, потянутся к дому птичьи стаи, глядь, и на берёзке начнут проклёвываться первые листочки – сморщенные, клейкие, душистые. День, другой и вот уже лёгкой зелёной вуалью накрылась берёзка. По весне всё спешит, всё торопится. Листья с каждым днём всё больше, всё глаже, но цветом ещё нежные. А меж листьев серёжки висят – украшение какое!
Весна, как юность, пролетает быстро. Летом лист на берёзе потемнеет, станет жёстче. Ветер любит играть берёзовыми ветками, шептаться с листвой, птицам нравится устраивать в её кроне гнёзда и распевать свои серенады.
А зимой-то, зимой как хороша русская берёза! Спят деревья крепким сном, а она и во сне не теряет своей красоты, величия и нежности. Накинет шубку горностаевую, крошкой алмазной припорошится, и любуйся ею, радуйся!
И любовались, и радовались нашей берёзке, как она из семечка залётного проросла, да поднялась, да в силу вошла.
Вот всё говорю – наша да наша, а нет, не наша, потому как росла та девица-красавица за забором, в заброшенном соседском огороде.
Осень солнечная сменилась осенью дождливой да ветреной. Ржавчиной покрылся берёзкин наряд, поредел. Кружились, летели, спешили улечься на землю сорванные ветром листья.
Облетела листва, вдоволь влагой земля напиталась, начало подмораживать. Сперва по ночам, а потом и днём с непривычки пробирало до дрожи. Несколько раз просыпалась на землю снежная крупа.
И вот, как-то утром распахиваю шторы, а там, за окном – тихий, мягкий особый свет от выпавшего за ночь снега. Поначалу показалось, что не ноябрь на дворе, а май, и утонули в цвету все наши деревья и кусты. Тихое, светлое утро. Вот и берёзонька убралась. Невеста да и только!
Всё своим чередом. И в календаре зима обозначилась.
Уехали мы сегодня ненадолго из дома. Часа три-четыре не было нас. А вернулись, глянула в окно, да и не поняла сразу, что случилось… Пусто как-то в соседском огороде – нет нашей берёзоньки. Нет, она есть, но только не стоит свечечкой, ветками в небо не тянется, а лежит на заснеженной земле белотелая. Срубили зачем-то милую…
И не спится мне в эту зимнюю ночь будто подле усопшей подруги сижу и плачу, и прощаюсь.
Ты прости меня, берёзонька, за чужое зло. Прости, лес-батюшка, за миллионы загубленных твоих детей, неухоженных, украденных, проданных, бесхозных. За погубленные красоту и блага наши. Прости! Ибо сами не ведаем, что творим.