-2 °С
Облачно
ВКTlgrmDZENОК
Все новости
Зарисовка
15 Августа 2021, 13:45

Папка

Старым стал уж дядька Егор, но тогдашняя встреча с отцом, так и стоит перед глазами. «Старость, что ли?» - думает он. Вот мало чего помнится из недавнего-то, а та первая, послевоенная встреча с отцом помнится.  Шёл 1945 год, лето было в самом разгаре, а Максима, мужа Нинки, ушедшего на войну совсем молодым, только что отыгравшем свадьбу, всё нет и нет. И её маленький Егорка чуть не каждый день, глядя в глаза матери, говорил, коверкая по малолетству слова: - А сёдне, мам, папка придёт? А?

Папка
Папка

- Придёт, сынок, вот ныне как раз и сошёл с поезда и топает домой. Успеешь, увидишь, узнаешь его, тогда он и придёт. 

Егорка бежал со всех ног на большак, и подолгу там стоял, ожидая отца, пока не приходила мать и не уводила его домой со словами:

- Знать едет он ещё, а ты жди, он скоро будет. 

И так было до самой осени. Уж другие мужики вернулись домой, а Егоркиного отца всё нет и нет. А тут как-то Егорке не спалось и, встав засветло, он думал: может, папка обиделся, ну, всех встретили ведь мужиков-то, а его нет, и вот стоит он, ждёт. И начал он теребить мать:

- Пошли на большак, мамка, а то и взаправду обидится и уедет. И как не оправдывалась мать, какие не приводила доводы, но Егорка твердил своё:

- Пошли, мам. Сёдни там поезд будет, мне дядька Ваня сказал. 

- Ну, сказал, значит пойдём, - согласилась мать, и они зашагали по направлению к большаку, ведущему к станции. 

Мимо них прогнали стадо, проехала почтальонша и, махнув рукой, крикнула:

- Сегодня состав придёт, ждите. 

- Ну вот, мам, я же сказал. 

- Мы вовремя идём, успеем ещё, - ответила она. 

А у матери такая тоска навалилась, такая жалость к мальцу своему, к своей бабской доле, такая злость и боль на несправедливость, на эту войну, которая обделяла иные семьи радостью возвращения своих с поля боя. И ноги-то не идут от напряжения, от слёз, которые застилали глаза, от жалости к сыночку своему Егорушке. 

И только она сквозь слёзы, подняв руку в его сторону, хотела было позвать его, что не надо видно идти дальше, что не приедет отец нонче, как услышала:

- Папка-а-а. 

И как метнулся её малец к разбитой постройке, на брёвнах которых сидел солдат. 

- Папка-а-а-а, - охрипшим, повзрослевшим как-то сразу голосом снова, но уже тише прокричал Егорка. - Ты мой папка? 

Тут уж ноги подкосились у матери, и тоже охрипшим, дрожащим голосом она простонала:

- Максим… Дождалися. 

Тут уж смешались детские сыновьи слёзы и материнские женские, и скупые солёно-горькие мужские.

- Мои вы, родненькие, - шептал солдат, отец, муж. - Мои вы, родненькие...

А дальше… Дальше было счастье в каждом дне, взгляде и обнимании. Егорка не отлипал от отца и, даже когда ложился спать, держал его за руку. Максим, который так соскучился по хозяйственным делам, не расставался с пилой и молотком. И они вместе с Егоркой латали, чинили своё хозяйство и пели песни: о Катюше, которая выходила на высокий берег на крутой, про синий платочек и другое. Егорка как мог подпевал и стучал молотком:

- Вот так их, папка, так вот фашистов – молотком. 

Отец обнимал его, жену и говорил тихо:

- Не приведи бог её, войну. 

Так потихоньку ожила и деревня. Мужики, которые живыми вернулись домой, помогали и вдовам, сиротам делами и вниманием: то пряниками ребят угостят, то обновку какую подарят. «А кто поможет, - говорили они, - ежели не мы?». 

И поднялась деревня, отстроились и города, возмужали подросшие дети и стали помощниками вдов-матерей. И тогда ещё в тех послевоенных детях зародилась великая сила любви к своей Родине, к дому, к родителям, которых, так же как Родину, надо отстаивать и защищать до последнего вздоха.

Изображение Free-Photos с сайта Pixabay 

Автор:Н.Осинцева.
Читайте нас: