В июле 1935 года Райсе исполнилось восемь лет. Пора в школу!
Начальные классы учились в школе Шарафи – так она называлась потому, что помещалась в доме бывшего торгового человека Шарафи бая.
Бураевцы почему-то не припоминают никаких злодеяний этого умного и успешного человека. Занимался бай торговлей, держал мельницы, давал работу крестьянам и «пыркащщикам» – приказчиками татарское население называло продавцов и служащих маленькой конторки торговца. После революции бай не стал дожидаться, пока его начнут раскулачивать, быстро собрал свои ценности, забрал семью и направился на Дальний Восток, чтобы переправиться затем в Китай. Там из подобных ему беженцев сложилась целая татарская диаспора, существующая до сей поры.
В родном селе после Шарафи Хамитова остались не достроенная им мечеть и добротный дом, в котором когда-то счастливо жила его большая семья: две жены, мать, которой в семнадцатом году исполнилось сто лет, тёща, дети и прислуга. Жилое одноэтажное здание было большое, раскинутое по земле широко. Большие окна обрамлены узорчатыми наличниками. И дом, и наличники перестали красить с тех пор, как здесь поселили школу. А кусты сирени, посаженные прежними хозяевами, десятки лет радовали своим ароматом весёлых звонкоголосых ребятишек, которые прибегали сюда со всего Бураева.
В здании школы было темновато и прохладно. Впервые вступая в коридор, Райса волновалась. Они с Фаниёй держались за руки, так было спокойнее.
В класс их провёл невысокого роста пожилой учитель. Дети обращались к нему «абый» – дядя. Только став постарше, девочка запомнила, что звали её первого учителя Хаматжан Аитов. Он окажется первым из учительской династии Аитовых.
Казалось, ему от бога предписано учить детей. Аккуратно и красиво писал он буквы на чёрной доске, просто и понятно объяснял, как надо соединять буквы в слоги, прибавлять числа. Уроки просто пролетали!
– А теперь, балалар, будет урок пения! – торжественно объявлял учитель, доставая завёрнутую в старую шаль мандолину.
Детишек завораживала звонкая трель нехитрого инструмента. Как красиво пела эта мандолина в ловких руках Хаматжан-абыя! На переменах он играл плясовую, и девочки начинали танцевать как могли. Учитель поправлял их движения, учил притопам и прихлопам. Ребятишкам только дай попеть и повеселиться! Никто не отказывался выступать перед товарищами.
Сторожиха шла, звеня тяжёлым медным колокольчиком. Ребятишки выбегали во двор. Мальчишки бегали и устраивали кучу-малу, девочки, как положено примерным ученицам, вставали в круг и, хлопая в ладоши, начинали петь старую песенку, которую, наверно, давным-давно пели ещё их бабушки в медресе – «Кария-Закария». Что обозначали эти слова, были ли это имена людей или их прозвища – никто не знал. Зато куплеты переделали таким образом, чтобы наполнить песенку новым, революционным смыслом!
На середину ставили одну из девочек, иногда туда попадал и мальчик, остальные водили вокруг неё хоровод и пели примерно такие слова:
– Он отличный ученик,
Он отличный ученик,
Получает он пятёрки,
Все равняйтесь на него!
Затем все останавливались и, хлопая в ладоши, на ту же мелодию пели довольно бессмысленный припев:
– Кария-закария кемая, кария-закария кемая,
Кари кема, закар кема, закария кемая!
В это время тот, кто стоит в середине, должен выбрать следующего и, покружив его под руку, поставить в центр круга, а сам встать на его место.
Затем шёл следующий куплет, также лишённый особенной творческой мысли:
– Он отличный пионер,
Он отличный пионер,
Он ребятам всем пример,
Все равняйтесь на него!
Хороводы с детьми обычно водила пионервожатая Гульсум. Она же готовила их к выступлениям и устраивала концерты и представления.
Завтра как раз будут ставить сценку «Мотылёк и Дитя» по стихотворению Габдуллы Тукая. Райса будет Дитя, а Фания – Мотылёк. Потому что у Фании много всяких больших красивых платков! Зря, что ли, её мать работает в сельпо? Она накинет на плечи цветастую шаль – вот тебе и крылья бабочки!
Ну, Райса, положим, тоже не лыком шита. Ей отец не только калоши привёз. У неё ещё и чулки есть, между прочим! Чудесные желтовато-коричневые чулочки, из тонкой нити. Она несёт их до школы, бережно свернув и зажав в руке. В школе отряхивает босые ноги и аккуратно натягивает чулочки. Теперь можно и калоши надеть. Одна пара уже немного жмёт, маловаты становятся «сестрёнкины» калоши, но потерпеть-то можно?
Как нравится девочкам выступать перед учителями и товарищами! Они готовы на всё, лишь бы каждой досталась роль, или песенка, или хотя бы стишок прочитать наизусть.
Проходят дни, на уроках весело, потому что смышлёная девочка отвечает бойко, отметки у неё хорошие. Ещё бы, ведь Райса уже давно хотела учиться! Сколько она расспрашивала брата, какие там порядки, что делают, как учат детей учителя. И вот оно, счастье!