Подводная ловушка

В этот период жизни практически каждый день будущего мужчины крайне насыщен, пусть не такими значимыми, как у взрослых, но постоянными стрессами и переживаниями, самоутверждениями и поисками. Для него каждый день – бой за своё место в мальчишеском обществе. В частности, это проявляется в значительной мере в тех случаях, когда городской парень попадает в непривычную для себя ситуацию. Например, при переезде в сельскую местность, где дети более самостоятельны и знают жизнь лучше.

Костины родители каждый год отправляли его на летние каникулы к бабушке Кате в деревню, где ему приходилось проводить время в совершенно других условиях, чем те, к которым он привык, живя в городе. Костя уже давно знал, что завоёвывать своё место среди сельских парней ему придётся ежегодно и то, что самое позорное услышать в свой адрес: «Да что с него взять – он же городской!». Под этим подразумевалась и некоторая трусость горожанина при «набегах» на огороды, и неумение ездить на лошадях в ночное, и неспособность драться «улица на улицу» не со злобой, а просто так, ради развлечения, и неопытность при игре в «деревенские» городки, лапту, клёк, и т.д.

Правда, у Кости были свои «козыри». Он единственный на улице имел велосипед с перламутровой рамой и динамомашиной для фонаря освещения, на котором с удовольствием катались по очереди ребята «его» улицы, и настоящий, купленный в магазине, футбольный мяч. За это ему позволялось играть в футбол в любой команде по своему усмотрению. А это была высшая льгота среди мальчишек. Приноравливаясь к сельской жизни, Костя неоднократно, с замиранием сердца, лазил по частным и колхозным огородам, смело лез в драку в конфликтной ситуации, боясь, что его заподозрят в трусости, быстро научился играть в мальчишеские игры и уже давно не выделялся «городской» неуклюжестью от деревенской молодёжи. Теперь его признавали «своим».

В тот день было очень жарко. Группа сельских парней вместе с Костиком расположилась в тени дома на принесённом кем-то покрывале. Большая бутылка, очевидно, из-под воды, давно была пуста, а изъявляющих желание сходить за водой к колодцу что-то не было. Серафим, старший по возрасту, предложил:

- Парни! Пошли, окунёмся в Кинеле! Жара – спасу нет!

Разморённые жарой парни вначале как-то нехотя, а потом уже с энтузиазмом, повставали со своих мест и направились в сторону реки, протекающей недалеко от села. Речка была своеобразная: на ней были и перекаты «по щиколотку», и тихие глубокие заводи. Она имела неспешное течение, была достаточно широка и извилиста, иногда на её поверхности возникали стремительные воронки воды, которые потом сами собой пропадали. Со стороны деревни у реки были высокие глинистые берега, в которых неугомонные стрижи построили себе норки-гнёзда, куда они стремительно влетали, не сбавляя скорости полёта. На противоположном берегу реки рос красивый смешанный лес, берег там был отлогим с хрустящим под ногами светлым золотистым песком.

Парни весело двинулись к Кинелю, громко переговариваясь и на ходу раздеваясь. Кто-то рассказывал, что у их соседки вчера самоочистилась от пыли икона, и из глазниц святого облика неожиданно потекла слеза. По этому поводу бабушка Мотя сегодня с утра в расстройстве, чуя надвигающееся на неё недоброе предзнаменование. Другой рассказывал про ночное со стреноженными лошадьми, третий – о нападении летучих мышей на парней в белых рубашках на посиделках далеко за полночь. Четвёртый – о том, как вчера ради смеха они напугали бабушку Аксинью, поцарапав по стеклу пером от ручки и выставив, когда она подошла к окну, вырезанную из тыквы голову с горящей внутри свечкой. Всем было весело, и рассказы, казалось, будут бесконечны.

Оставалось каких-то пятьдесят метров до реки, когда один из парней вдруг стремительно побежал к берегу Кинеля, побросав на ходу свою одежду, сиганул в воду. Все разом «завелись» и тоже, победно издавая радостные крики, рванули к берегу, прыгая с крутого обрыва в манящие воды реки. Костя никогда не прыгал с такого крутого берега. Но он не имел права позволить показать свою боязнь, с замиранием сердца полетел на встречу с водой, вытянув вперед руки. Невольно зажмурившись от проявившегося страха, он почувствовал, как речная вода приятно обтекает его юношеское, ещё неокрепшее тело. Окунувшись в воду, Костя сделал гребок обеими руками, прижал их к туловищу и как «торпедо» заскользил под водой.

Вдруг он ощутил, что движение вперед прекратилось, и, испуганно открыв глаза, почувствовал, что его руки кто-то крепко держит в локтях. Сердце ёкнуло. В голове носились неприятные предчувствия чего-то очень плохого. Повернув голову, Костя увидел, что попал во внутрь ската шины от автомобиля, который заиленный стоял на дне речки. Его туловище прошло наполовину в это отверстие и застряло в нем на уровне локтей. Скат шины от толчка чуть покосился в сторону его движения. Он попробовал двигать руками – ничего из этого не выходило, они были скованы крепко! Бешено забилось сердце, когда он понял, что положение складывается для него исключительно опасное. В первый момент Костя запаниковал, но разум требовал: «Неужели ты утонешь таким нелепым образом? Попробуй бороться!».

Даже в воде он почувствовал, как в глазах от жалости к себе выступили тёплые слёзы. Стремление к жизни лихорадочно искало выход из создавшегося положения. Что-то надо срочно делать! Но что? Протолкнуть себя дальше во внутрь шины не получалось, так как ноги утопали в жидком иле и скользили, руками помочь себе тоже не было возможности. Костя стал лихорадочно пододвигать свои ноги к шине, сгибая их в коленях, чтобы попробовать встать. И тут же до него дошло, что если сейчас этот скат упадёт на его спину и придавит его, то он уже никогда не встанет. Просто не хватит сил подняться с ним вместе.

Пододвигать ноги под себя приходилось очень осторожно, а лёгкие уже стали побаливать, ощущая нехватку воздуха. Начали нестерпимо болеть виски! В голове молнией мелькнуло чувство благодарности тому, что он достаточно долго мог находиться под водой, задерживая дыхание, так как всегда с удовольствием участвовал в играх деревенской молодёжи по нырянию на время и в «догонялки» под водой. Сейчас на всё про всё у него было всего около двух минут.

Время летело предательски быстро, сильно давило виски, лёгкие словно разрывались, изо рта пробулькивали последние пузырьки отработанного воздуха. Наконец, неестественно извиваясь, он нашёл точку опоры и начал с замиранием сердца вставать на ноги, вытаскивая с собой из ила шину. Костя понимал, что спасти его могло лишь то, что в данном месте будет небольшая глубина.

Наконец, он встал на ноги, и из воды появилась часть его головы. Глаза были выше уровня воды, но нос и рот были под водой. Костя резко отклонил голову назад и почувствовал, что теперь может отдышаться вволю. Какое счастье! Скоро испуг практически пропал, сердце успокоилось, дыхание стало ровным. В таком положении он простоял какое-то время, боясь шевельнуться. Затем, вновь набрав воздуха в лёгкие, выпрямил шею и увидел своих друзей на том берегу, плескающихся водой и весело смеющихся. Ему стало очень обидно, что никто не хватился его отсутствия. И вдруг в голову пришла неожиданная мысль, что теперь он, наверно, похож на перископ у подводной лодки. Стало даже как-то радостно оттого, что раз в голову приходят шуточные мысли, то всё должно закончиться нормально. Надо надеяться только на себя, ведь просить о помощи придётся, подняв рот из воды, а до ребят далеко – метров сорок.

Он повернул голову влево, чтобы узнать, сколько метров до «своего» берега – примерно метров десять. И тут снова появилась неприятная мысль: а как же развернуться с таким грузом? Для этого придётся на какое-то время встать поперёк течения реки! А если при этом снесёт течением, и он упадёт, то уже точно не встанет! Ещё раз проверил точку опоры под ногами – вроде неплохая. Он снова отдышался и медленно-медленно начал разворачиваться лицом к берегу.

Вдруг Костя покачнулся, что привело его в откровенный ужас. Но всё закончилось благополучно – он устоял. Теперь ему надо было двигаться к берегу. Но и здесь были свои проблемы. Река имеет очень неровное дно – вдруг яма? Справа Костя увидел перекат и решил, что там будет помельче, и медленно, по нос в воде, двинулся вправо поближе к нему. Сердце опять стучало как церковный колокол. Вскоре вода стала на уровне плеч. Он остановился и попробовал «выпрыгнуть» из шины.., но ничего из этого не получилось. Значит, эту шину, как свой крест, ему придётся нести до самого берега.

Он опять оглянулся на своих друзей. На том берегу ребята удивлённо смотрели на него, очевидно, наконец-то обратив внимание на его отсутствие. И только когда из воды показался его невольный груз, Костя крикнул ребятам: «Плывите сюда! Помогите это снять!»

Потом парни долго и больно снимали с него эту проклятую шину, исцарапав ему обе руки. Когда Костя освободился от груза, совершенно неожиданно для себя он вдруг разрыдался от своей глупости, что нырнул с закрытыми глазами, и от радости, что остался жив. Ребята молча стояли рядом, никто не смеялся над его слезами, и только Серафим, самый старший из них, приговаривал: «Ну, ладно-ладно! Всё уже позади! В жизни всякое бывает!» И Костя был очень рад такому сочувствию.

Придя домой, Костя попал в объятия своей бабушки, которая о случившемся уже узнала. Такие вести в деревнях «бегут» впереди человека. Она подвела его к иконе в «красном» углу хаты, гладя любовно по голове и тихо плача, приговаривала сквозь слёзы какие-то слова молитвы. Бабушка Катя, в принципе, не верила в Бога, в церковь почти не ходила, но иконы дома имела и часто говорила Косте-пионеру:

- Бога, может быть, и нет, но что-то над нами всё равно есть! Кто-то нас наказывает и нам помогает!

Сейчас бабушка была уверена, что именно Бог помог её внучку не утонуть, и она в благодарность ему молча зажгла свечку у иконы.