Боец из Нефтекамска рассказал о службе в зоне СВО

На мобилизацию нефтекамец уходил с тяжелым сердцем, дома оставалась жена на сносях и сын. Оставлять жену одну в таком положении было непросто, поэтому душа была не на месте. Через два месяца супруга родила, новорожденную дочь мобилизованный отец увидел только когда приехал в отпуск. Старший сын, которому 14 лет, за время службы отца в зоне спецоперации резко повзрослел и возмужал. Недавно глава семейства приехал домой в отпуск во второй раз, и мы с ним встретились, чтобы поговорить о службе в зоне спецоперации, о военно-полевых условиях быта, о жизни и настроении мобилизованных ребят. 

В полевых условиях 

Второй год служит нефтекамец в зоне спецоперации. Второй год живут наши мобилизованные ребята в полевых условиях, в блиндажах, по сути, в землянках. И как бы тяжело ни было, каждый из них старается обустроить свое временное военно-полевое жилье: обшили стены досками, утеплили изолоном. На видных местах вешают семейные фотографии. 

- Условия нормальные, жить можно, - рассказывает он. - Человек ко всему привыкает. Минобороны обеспечивает всем необходимым: продуктами, обмундированием и амуницией, очень помогает гуманитарка. Живем в блиндажах. Как говорится, война войной, а жить стараемся в человеческих условиях. Единственное, мышей полно. Столько мышей я не видел никогда. С полей, которые остались без урожая, они ринулись к нам. Грызут все подряд, даже пластик. Боремся обычными житейскими способами, но бесполезно. Летом змей было много. Были моменты, когда просыпались от того, что по тебе ползет змея... В целом нормально, жить можно. С питанием проблем нет, снабжение хорошее, готовим мы сами. Вначале нам предлагали создать специальную роту обеспечения, которая бы готовила еду, но мы отказались. Зачем? Нас же много, пока они приготовят, развезут по всем местам дислокации, еда остынет, а для дальних и вовсе завтрак может доехать только в обед. Мы сами выезжаем в город, закупаемся чем надо и готовим по очереди. Хлебом, питьевой водой, тушенкой и другими продуктами нас снабжают. Но хочется ведь разнообразия, а также горячего, домашнего... 

В отпуск – по жребию

- В нашей роте большей частью служат белебеевские ребята и с десяток нефтекамцев. За это время все сроднились как братья, помогаем друг другу, поддерживаем. А как иначе? Второй год в окопах - серьезное испытание для всех, кто жил обычной жизнью, далекой от военно-полевых условий. Конечно, все хотят домой, это вполне понятное человеческое желание. И когда начали отправлять в отпуска, - признается боец, - всем стало реально легче. Съездить в отпуск домой – это как хорошая моральная разгрузка. В отпуск идем по очереди. Командиры сказали, выбирайте сами, кто как пойдет в отпуск. В нашем взводе мы тянули жребий, тут уж случай решает: кому как повезет. Кто-то пораньше поедет, другой попозже, каждый в свое время. Но, главное, каждый знает: впереди отпуск. В прошлом году я в марте был в отпуске, и вот через полгода – снова дома… Дома поначалу трудно перестроиться на мирный лад, первые дни отпуска автоматически срабатывает реакция на любой резкий шум. За год нахождения в зоне спецоперации уже вырабатывается условный рефлекс, от которого не скоро избавиться. С одной стороны, это хорошо в целях безопасности, с другой - на гражданке могут не понять твоей реакции на обычный резкий шум... 

О настроении бойцов 

- Мы понимаем, что это наш долг. Раз попал на спецоперацию, пусть даже нас не спрашивали, будь добр, неси службу честно. В мире нет ничего случайного, раз именно нам выпало мобилизоваться, значит, надо было через это пройти, - продолжает нефтекамец с позывным «Барс». - В целом все нормально, несем охрану закрепленной территории. От нас до линии соприкосновения с огнем несколько километров, поэтому у нас спокойнее... 

Местное население

- Поначалу местные жители будто опасались нас. Думается, любой бы насторожился, потому что не они к нам пришли, а мы к ним. Нормальное человеческое явление. С первых дней мы пошли на контакт с населением, нужны были лопаты, другой инструмент, чтобы окопаться, построить блиндажи. Сейчас большей частью местные привыкли к нам, относятся нормально, понимают, что мы пришли на помощь. 

Чего не хватает?

- Не хватает семьи, домашнего уюта. До этого у нас и в мыслях не было, что такое может случиться в наше время. Многие, наверное, так же, как и я, жили себе обычной жизнью: дом – семья - работа. И тут в один момент объявили мобилизацию, и мы оказались вдруг совсем в другой реальности... - рассказывает боец. - Периодически снится дом. Не знаю, как другие, но я стараюсь меньше думать о доме. И звонить стал реже, чем чаще звонишь – сильнее тянет домой, - делится мобилизованный боец. - Стараешься занять себя делом в свободное время, чтобы не осталось места для мыслей о доме. Караулы, наряды, решение бытовых моментов. В светлое время суток стараешься отремонтировать блиндаж, погодные условия такие, что постоянно где-то что-то рушится, сыпется, надо подремонтировать, переделать. Каждый день чем-то занят. За продуктами ездим, сами готовим. Мы стараемся закупить то, что есть там, чего нет – привозят с гумконвоем. Гуманитарная помощь очень помогает. Спасибо вам, земляки, обеспечиваете по мере возможности всем необходимым. Мы очень ценим вашу поддержку и благодарны всем за помощь и заботу. К примеру, очень пригодился присланный с гуманитарным конвоем изолон, им обшиваем, утепляем блиндаж изнутри. В блиндажах тепло, топим буржуйки, есть и тепловые пушки... 

Другими глазами 

- Когда находишься на гражданке, у тебя одно понимание. Здесь - другое… - говорит Барс. - Я сам по новостям слышал, что на Украине восемь лет идет война, но это казалось таким далеким и нас не касается. А когда сам оказался непосредственным участником этих событий, понимание ситуации и отношение изменились. Потому что все видишь своими глазами. Главное - людей жалко. Здесь остались в основном те, кому некуда ехать. И другая категория - те, кто сам не хотел уезжать, покидать могилы предков. Большей частью это старики и люди с инвалидностью. Правда, сейчас люди начали возвращаться, причем целыми семьями. От нашего места дислокации населенный пункт находится недалеко, бывает, выезжаем за продуктами и видим, что город начал оживать, на улицах стал появляться народ. Люди начали понимать, что мы пришли помогать, что в регионе постепенно налаживается жизнь.

О дедах

- Не раз вспоминали своих дедов, которым также приходилось рыть окопы, воевать с фашистами, отстаивать право на мирную независимую жизнь, - признается нефтекамец. - Мой дед с маминой стороны пришел с Великой Отечественной войны без руки. Конечно, им было в десятки раз тяжелее, чем нам. Кто думал, что их внукам придется столкнуться с таким же нацистским злом спустя восемьдесят лет. Наши деды навечно вошли в историю, освобождая свою родную землю, Европу от фашистов. И нет-нет да появляется мысль, что и наши внуки, наверное, в будущем будут изучать по учебникам истории спецоперацию на Украине, а мы сегодня своими руками творим новую историю. 

В отпуске

- Приехал ночью. На следующий день пришли близкие, родственники, друзья, посидели вместе. Все зовут к себе, но ко всем уже не успею, отпуск короткий и подошел к концу. Очень соскучился по семье, близким, друзьям и по родному Нефтекамску. Проехался по городу, кажется, что он за это время очень изменился. Что-то новое появилось. Нефтекамск люблю, хотя сам родился и вырос в деревне, в Бачкитау. Приехал в Нефтекамск, когда поступил в Нефтекамский нефтяной колледж, и затем обосновался здесь же, в городе. После колледжа - срочная служба в армии, служил на границе между Ингушетией и Чечней, тоже в неспокойные времена, когда шла горячая фаза отношений. Что интересно, и тогда так получилось, что сын родился во время срочной службы, увидел его только когда демобилизовался. И сейчас - дочь родилась, когда я был на спецоперации, - широко улыбается боец. - Видно, судьба такая. Ни в первый раз, ни во второй самому забрать новорожденного ребенка из роддома не получилось. Вот такие бывают в жизни совпадения. 

Главный вопрос на сегодня

- Когда закончится спецоперация? Все задают этот вопрос, говорят: вам там, в зоне спецоперации, виднее. Но думаю, на сегодня никто не может дать ответ на этот вопрос. Просто есть догадки, есть надежда, что в скором времени все закончится, - говорит Барс. - Как я понимаю, мы мобилизованные, как и контрактники, будем до конца СВО. Осенью ходил слух, что будут заменять нас контрактниками-добровольцами, но в итоге начали развивать другие направления и мы остались. Скорее всего, нас не поменяют, потому что мы уже прожженные, пристрелявшиеся. Как в поговорке говорится, за одного битого двух небитых дают. Это сколько времени надо на подготовку новеньких ребят, да и менять опытных на неопытных - неверное решение, которое может привести к ослаблению наших позиций. В основной массе все относятся к ситуации с пониманием, иного выхода, кроме как победить, у нас нет.